Бездомное насилие

  Самое праздничное время года. Зима! Сегодня 27 декабря. Позавчера родилось Новое Солнце, день подрос на пару минуток, пол-недели до Новогодья. А там Старое Рождество, Старый - Новый Год. Красота! 

Позавчера был лютый мороз, от которого чувствуешь себя настоящим героем,  сегодня лёгкий бодрящий морозец. Я тороплюсь на автобусную остановку. Через 55 минут я должен буду успеть надеть свитер, чтобы моя несерьёзная худоба не бросалась в глаза, покрыть себя древнерусским кафтаном из противно пружинящей но немнущейся синтетики, чпокнуть липучки, надеть парик, прицепить лохматую синтетическую бороду, на третий детский зов :  "Дед Мороз!" , распахнуть белую дверь, и явиться народу со словами : "Здравствуйте, ребята"!  

Опаздывать на новогодний утренник нельзя. Времени в обрез.

Уже довольно светло, вокруг царит прекрасное. Сказать, что сугробы пуховые, значит ничего не сказать - это произнесено несчётное число раз. Все звуки от бескрайней снежной перины становятся мягкими, вокруг мерцают мириады искр. Нет ничего прекраснее Зимы!

 Моего троллейбуса не видно. Я прогуливаюсь по остановке общественного транспорта, туда-сюда, туда-сюда, так нетерпение проживается легче. Утром на остановке густая общественность, так что удобнее покинуть эту толпу и пройтись вокруг остановки - монументального навеса на восьми ногах, облицованных натуральным гранитом. Стоит сделать три шага в сторону от остановки и вместо скучной толпы получаешь восхитительный белоснежный простор,  всего два человека стоят на пустом тротуаре  ... . И, оказывается, они не просто стоят, а конфликтуют. При чём один из них оказывается женщиной. А другой имеет мужское обличье. Смягчённый снежной пеной, доносится диалог : ты чё, - а ты чё, - а ничё, - а чё ты мне тут - ...

Я решаю вернуться в толпу;  и тут я слышу  звук, очень напоминающий удар кулака по человеческому лицу ... 

Это происходит непроизвольно: я не просто посмотрел на ругачую парочку но и сделал шаг в их сторону. 

 Женщина держалась варежкой за лицо, мужчина уже сделал от неё несколько шагов, он счёл дело завершённым и собирался уходить. На нём была шапка с железнодорожной кокардой и весь он был униформированный. Да и его подруга - тоже. Железная дорога - довольно закрытая корпорация, там работают, обычно, семьями. Эта драчливая пара - чета железных дорожников.

Ты! Чё ты делаешь? - бросил я побойщику. 

Дела семейные - не лезь! - задиристо парировал щуплый. Он чувствовал за собой правоту.

Он на голову ниже меня. Невысокий рост бывает знаком медвежьей силы, коренастый крепыш может наносить сокрушительные удары. Но у этого кость не широкая. Нет в нём сухой жилистой крепости, которая ломовой силой не обладает, но позволяет делать сногсшибательные резкие удары. Мужичок был невысокий, щуплый, и подруга его была ему под стать, такая же слабосильная пигалица. 

Хиленький он был. Даже Я, старый больной волшебник, мог вступить с ним в поединок с гарантированной победой. Но я не имел на это права. Скоро я должен буду важно произнести через седые синтетические усы голосом старого колдуна: "заходите, ребята, давно вас жду" ... .

И тут подключился ещё один гражданин. Молодой. Спортивный. На голову выше меня. 

Чё делаешь, придурок - обратился он к низкорослому драчуну в форменной шапке.

А чё, она первая начала, - неожиданно по-детски начал оправдываться дорожник. 

Дома такое надо делать, зачем на улице? - сурово вопросил Спортивный.

... участвовать дальше в этой постыдной сваре я не мог. Видимо, любимого троллейбуса мне сегодня не дождаться. Я сделал три шага в сторону и оказался в толпе, на остановке; я запрыгнул в противную тесноту первой же подошедшей газельки.

За окном становилось всё светлее с каждой минутой. Празднично искрились вселенские сугробы.